Зал славы РТРС
Владимир Коновалов: «Мы зарабатывали так успешно, что на меня завели уголовное дело»
Филиал РТРС «РТПЦ Еврейской автономной области» стал лучшим в корпоративном конкурсе по итогам 2019 года среди филиалов с штатной численностью от 110 до 300 сотрудников. Директор Владимир Коновалов рассказал о конкуренции с кабельщиками, источниках новых идей и тернистом пути в телерадиовещании.
Владимир Михайлович, для вашего филиала это уже второй титул. Прошлый был по итогам 2013 года. С чем вы связываете свои победы?
Если честно, я не ожидал, что будет победа.
2019 год был достаточно интенсивный. В июне мы выключали аналоговое телевидение. Конечно же, готовились, переживали, но несильно, потому что к тому времени «цифра» работала уже восемь лет. На момент отключения «аналога» мы рассчитывали, что его смотрят от 1% до 5% телезрителей. В принципе, так и получилось. У нас это все прошло достаточно легко, и больше было волнения, наверное, неоправданного.
Нам удалось поддержать на высоком уровне коэффициент исправного действия (КИД). Нам помогли мобильные бензиновые генераторные установки (БГУ). Очень часто выезжали с ними, закрывали те места, где временно не было электроэнергии. И вот это, наверное, и послужило решающим фактором. Нам удалось поддерживать на высоком уровне КИД, в основном, за счет оперативного использования мобильных БГУ.
Но был еще один момент: мы договорились с частным оператором кабельного телевидения и купили у него сеть в городе Облучье. Это 20-30 многоквартирных домов, компактно стоящих в центре городка. И там же эта сеть действовала лет 15, если не 20. И это нам было очень выгодно, потому что окупаемость всего лишь год и один месяц.
Как получилось, что ваш филиал вообще начал оказывать услуги кабельного телевидения?
В 94-м году я возглавил радиотелецентр. Было очень тяжело, уже три месяца не платили зарплату, и перспектив никаких не было, одни долги. Все счета арестованы, движения денег нет. Люди массово покидали филиал. И поэтому приходилось думать, как же решить вопрос хотя бы с минимальной оплатой.
И в голову приходили такие мысли: «Сегодня хорошо дела идут только у тех, кто работает с населением. Тот, кто оказывает услуги населению, и эти услуги такие социально необходимые, что от них не каждый может отказаться. Займет, но будет оплачивать».
Пришли к выводу, что лучше всего заняться кабельным телевидением. Я познакомился с руководителем сети кабельного телевидения закрытого города «Красноярск-26». Он меня убедил, что дело хорошее. Перед этим частный предприниматель уже делал робкую попытку, но, видимо, у него не хватило терпения или денег. Мы делали уже вторую попытку.
Вы начинали в Биробиджане?
Да. Город небольшой, в то время было 100 тысяч жителей, сейчас меньше. Но микрорайоны компактные. Мы начинали с больших микрорайонов и показывали сначала 20 каналов, потом побольше. Сейчас 67 аналоговых и порядка 55 цифровых каналов.
Вам с нуля пришлось строить эту кабельную сеть?
Все с нуля. Тогда еще использовались коаксиальные кабели, которые были подвержены ударам молний, часто выходили из строя. Полгорода выпадало после одной сильной грозы. Мы потом по несколько дней чинили эти сети.
В дальнейшем мы модернизировались, перешли на оптоволокно. Оно практически не боится грозы. Вещание стало гораздо надежнее, и трудозатраты резко уменьшились.
Как сейчас это направление работы преобразилось в филиале?
В середине нулевых подписка у нас росла на несколько тысяч абонентов в год. И в 2009 году мы решили не упускать время и запустить еще и интернет по этим же самым оптоволоконным линиям. Филиал получил поддержку гендирекции и обустроил точку доступа.
В 2011- 2012 годах мы уже уверенно предоставляли услугу. Сейчас у нас больше 2 тысяч интернет-абонентов. Мы конкурентоспособны.
В кабеле не боялись конкуренции с «тяжеловесами»?
До того, как запустили цифровое телевидение, кабельное было популярнее. Доходило в одном доме до 70% наших установок. Мы были в то время самые первые, одни, конкурентов не было. Правда потом годика через четыре после того, как мы начали работу, пришел «Ростелеком». И он тоже очень серьезно стал заниматься этим направлением. У них другие возможности. Это их основная деятельность.
Мы почувствовали, что они идут по пятам. Как говорят, кто первый встал, того и тапки, поэтому мы до сих пор имеем 12 тысяч абонентов. А максимально у нас было 14. То есть за период цифровизации эфира мы потеряли 2 тысячи. На самом деле, конечно, больше, но мы просто подписали других, и они компенсировали уход. Но за это время появился кроме «Ростелекома» еще «Транстелеком», сейчас объявился еще и МТС, поэтому конкуренция жесточайшая.
Мы сервисом берем. Реагируем оперативно. У нас вечером работает человек, который выполняет индивидуальные заявки до темноты. А коллективные даже ночью сделаем. Такое только у нас.
Что вам больше всего запомнилось во время перехода на «цифру» и отключения «аналога»?
Мы же одни из первых включили цифровые передатчики, вслед за Хабаровском. Самое интересное за время цифровизации — это создание сети в 2010-2011 годах. Самый первый год, когда мы получили добро на строительство, и начались работы по системному проектированию. Когда потребовалось наше участие в оформлении земель, недвижимого имущества. С декабря 2010-го по октябрь 2011-го контролировали подрядчиков.
Какие-то сложности были, приходилось искать нестандартные решения?
Мы одними из первых в стране построили сеть доставки телесигнала с помощью радиорелейных линий. Такие сети используются всего в нескольких регионах. У нас это полноценная транспортная сеть.
А зачем она была необходима?
К тому времени мы уже занимались интернетом. А интернет надо передавать в район, нужны средства доставки. И мы посчитали, что, если мы спроектируем релейку, то получим эти каналы во все населенные пункты области и сможем создать сети передачи данных.
И второй фактор: проектировщики убедили нас, что до тысячи км радиорелейная линия экономически выгоднее, чем подъем на спутник. Классическая система. Сейчас немного все изменилось: и цены на подъемы, и способы. Но тогда это было оправдано.
У нас спутник используется для доставки каналов второго мультиплекса всего на четыре станции, а все остальные, и первый и второй мультиплексы, все работают через релейку.
2020 год стал непростым для всех отраслей экономики. С какими трудностями вашему филиалу пришлось столкнуться из-за пандемии?
Весь основной коллектив только неделю дома просидел. Потом кого-то отправили на дистанционку и продолжили жить нормальной жизнью. Иногда подвозили своих сотрудников до работы. Город небольшой, многие стали ходить пешком. В итоге не допустили ни одного случая заболевания. И сейчас поддерживаем все меры предосторожности.
У вас много сотрудников сейчас на удаленке?
Ни одного. Все вернулись. И это хорошо. У нас же как — в случае аварии счет идет на минуты. Нужно брать электроагрегат, грузить в машину и везти. Ехать минимум час, максимум — 3-4 часа. Надо сначала собрать водителей, они собирают бригады и очень много теряют времени. А когда все на рабочем месте, сборы проходят быстрее.
Из меня дома не работник. Поэтому я не завидую тем, кто сидит дома три месяца. Во-первых, с ума сойти можно от одиночества, во-вторых, ну какая там производительность труда? Я вообще считаю, что человек ходит на работу еще и для общения, для роста. Поэтому мы держали человек пять на удаленке, и сейчас все на месте.
Каковы ближайшие планы филиала?
В планах — оптимизация хозяйства. У нас сегодня рядом с действующей сетью есть старая, которую надо демонтировать. Вплоть до разборки и сдачи металлолома. Всего порядка 10 сооружений, которые нам уже не нужны.
Насколько Новосибирский электротехнический институт повлиял на ваше решение работать в сфере телерадиовещания? Или вы уже все определили заранее?
Вуз, наверное, никак не повлиял. Дело вот в чем. Я сначала окончил техникум связи по специальности «Линейно-кабельные сооружения связи». Затем окончил в институте факультет «Многоканальная электрическая связь». Я был настроен на магистральные многоканальные линии связи и начинал работать там.
По распределению я три года работал на Сахалине, в компании, которая сейчас называется «Ростелеком». Получил хороший опыт. И, когда переехал в Биробиджан после отработки, у меня выбор пал, конечно же, на междугороднюю связь.
Я учился заочно и работал главным инженером эксплуатационно-технического узла связи. А потом меня пригласили в областную лабораторию. Там удалось поработать несколько лет. Однажды ко мне пришел Станислав Ильич Кузнецов (директор филиала РТРС «Дальневосточный РЦ» — прим. ред.). Он тогда у нас здесь был директором. И говорит: «Владимир Михайлович, пошли ко мне, будешь у меня в лаборатории работать. Ее пока нет. Создашь коллектив и будешь работать». Я удивился такому предложению, я ж был «проводник». «Ничего-ничего, ты быстро квалифицируешься». И я дал согласие и перешел. С тех пор я стал телевизионщиком. Конечно, мне было сначала не очень комфортно, потому что другие знали больше. Но время все это дело исправляет, поэтому я здесь.
Вы более полувека трудитесь в отрасли связи и 26 лет руководите радиотелецентром. Не возникало ли на этом пути сомнений?
Да что вы! Мне так повезло с профессией. Для меня все так легко и просто. И всегда учиться было интересно, и работать, поэтому мыслей таких никогда не было, я счастливый человек.
Это большая редкость. Какие главные достижения можете вспомнить за время руководства радиотелецентром?
Сначала, когда я пришел, мы попытались восстановить то, что было разрушено в 90-е годы. Получилось. Дальше начали развиваться. А развитие было шажками крошечными, каждый шаг был достижением.
И потом покрупнее уже пошли проекты. В 2002 году пришла мысль, что надо бы сделать региональное телевидение доступным в области. Мы раньше входили в состав Хабаровского края, а в 90-х годах разделились, стали самостоятельными. А вся инфраструктура телевидения была из Хабаровска. Поэтому как только мы отсоединились от Хабаровска, у нас пропало местное телевидение. А что такое для губернатора телевидение без местного канала?
Сначала мы решили задачу с помощью релейки. А потом пятыми в стране организовали подъем местной программы на спутник. Это была большая победа в то время.
В каком году?
Это был 2003 год. У нас тогда было порядка 20-30 станций, и все населенные пункты тогда получили региональную программу.
Было очень здорово, мы были востребованы, были на слуху. Мы занимались рекламой. Это тоже период жизни очень серьезный — около девяти лет. Мы зарабатывали в месяц 1 млн, по тем деньгам это был настолько солидный заработок, что происками конкурентов на меня даже завели уголовное дело.
По какой статье?
Работа без лицензии. Они хотели доказать, что работа в рекламе требует лицензии. Хотели сделать рейдерский захват.
Тогда руководителем РТРС был Геннадий Скляр, мне пришлось попросить помощи у него. Он организовал юридическую поддержку. Дело было прекращено. А год и два месяца я ходил под подпиской о невыезде. Так что, инициатива бывает очень наказуема.
Как вы делали рекламу?
Получили предложение от компании Video International делать подбор и выпуск региональной рекламы на канале ОРТ. Взвесили наши желания, возможности и решили, что дело выгодное и интересное. На кредитные средства правительства ЕАО приобрели оборудование, сформировали штат рекламного отдела и приступили к работе. Договор предполагал 60% заработанных средств передавать рекламной компании, а остальное оставлять себе. При этом затраты на рекламную деятельность были небольшие. В отдельные месяцы доходы значительно улучшали экономику РТПЦ.
До 1996 года региональная реклама выходила только на местных телерадиоканалах. Video International была первой компанией, которая начала размещение региональной рекламы на федеральных каналах — сначала на ОРТ, а позднее и на «России 1», НТВ, ТВЦ. В партнеры на местах Video International привлекала в качестве агентов телекомпании и РТПЦ. Агенты собирали материалы местных рекламодателей, при необходимости изготавливали их сами и выпускали в эфир. Рекламодатели обращались к нам за услугой, так сказать, «прилавочной рекламы» — съемки на месте, обработки, озвучки роликов.
Мы делали «бегущую строку», создавали и выпускали ролики в эфир. Самой востребованной была «бегущая строка». Чаще всего ей пользовались частные лица и индивидуальные предприниматели. Объявления на «бегущую строку» принимались в кассе РТПЦ. Мы выпускали ролики и «бегущую строку» на ультракоротковолновой телестанции УКВ-РС с видеомагнитофона через коммутатор. Это происходило по графику — в промежутке времени, специально отведенном для региональной рекламы.
Организации, как правило, заказывали прокат имеющихся роликов или изготовление с прокатом в федеральном эфире.
Как вы их создавали?
Мы снимали в студии сюжеты с последующим монтажом на компьютере или разрабатывали 3D-заставки и объявления.
Это еще до сплайсинга было?
Да, это мы примитивный сплайсинг делали в аналоговую сеть. Включим кнопкой, щелчок — по экрану содрогнулось изображение (смеется) и поехало. Потом купили плату безобрывную, которая мягко входила, легче стало. Но вот такой опыт жизни есть.
В 94-м я пришел, в 95-м мы уже начали заниматься рекламой. А случай подвернулся такой. Меня вызвал начальник налоговой инспекции сообщить, что он перекрывает мне весь кислород, все эти счета блокирует за то, что мы должники, 7 млн должны энергетикам, кучу миллионов другим. И сам он мне подсказал, что, если не начнешь здесь зарабатывать деньги, очень долго не протянешь. А тут как раз и предложение пришло с Video International. Куда деваться? Подключились.
Правда, после девяти лет совместной рекламной деятельности распределение доходов изменилось в пользу компании, и филиалу стало невыгодно продолжать эту работу.
Кто из лидеров настоящего и прошлого для вас эталон в области руководства?
Станислав Ильич Кузнецов. Я склонен назвать его таким человеком. Это человек одержимый в плане работы. В то же время он очень грамотный, эрудированный, всесторонне развитый, с ним можно на любые темы говорить.